Вход

Каждое утро, проснувшись, забывает забыть. Улыбнется одними губами — и по-новому жить. После чашки со сливками кофе убегает в дела: люди/планы/звонки/перекусы — почти счастлива.

Бежевый лен/ мрамор цвета мокрого асфальта/ серая древесина — и картина: белая абстракция на выцветшем синем фоне/мазками.

Осень.

Ворох желтых листьев/ земля/ блеклые красные и синие перила — залипаю каждый раз, проходя мимо.

Кофейные шторы/ балкон/ прозрачный хрусталь — и стихи о счастливых людях.

Вытянуться устало/ иногда жаль былой наивности, которой простыл след.

Cнова здесь. Уже не задаюсь вопросом «почему».Всякое пространное объяснение кажется притянутым за уши и, по большому счету, не имеет значения.

Склонность к «письму в никуда» для меня своего рода отдых/медитация/удовольствие/психологическая разгрузка. Когда важна не столько тема, сколько настроение.

Не могу ответить, важно ли, что кто-то, возможно, читает мои записи/улыбается/усмехается/задумается/отбросит прочь. Когда уходила с первого моего подобного ресурса (читай: первого блога) и искала альтернативу, обнаружила, что есть непубликуемые дневники, где ведешь записи только для себя. Наверное, в этом тоже есть смысл (альтернатива молчаливого и понимающего психолога?). Но сюда меня пригласил друг (привет тебе ), и иногда я нахожу здесь записи, которые «вкусно» читать. Что же до откровенности… интровертам в принципе она дается нелегко: дистанция — наше все.

На другом рассматриваемом ресурсе встречала невозможность удаления опубликованных постов. Сейчас кажется, что неплохо было бы прикрепить ее к моему блогу: зачитстка неугодного — это почти мания, а интересно, что меня волновало тогда.

В общем, спустя год, здраствуй, mypage. Мне снова вдруг хочется писать.

На одной из полок моего рабочего кабинета стоит цветок. Не то, чтобы он мне нравился: я не любитель/ценитель растений в горшочках. Но стоит принципиально. Выжил один среди куда более красивых экземпляров, которые начали чахнуть без постоянного пригляда и, от греха подальше, были унесены бдительными коллегами в более приемлемые условия. 

Поливаем/взрыхлен, когда вспомнят (то есть крайне редко), заставленный другими куда как более функциональными вещами, он выбивается из аскетичной обстановки кабинета, раз за разом вызывая желание его выкинуть/отдать.

Но стоит. Совершенно обычный невзрачный цветок.

И чем дальше, тем, отчего-то, больше его выбивающееся присутствие кажется логичным.

когда что-то кажется нелепым/сутулые плечи/брызги/прикрытые веки/речи – бессмысленным фоном/звонки/смс/шепот/ропот/беззвучный режим/ты как робот/бежим… исчерканный лист/ты дрожишь/чашка кофе и дым/спокойствие… музыка/сон/магазины/чужие рассказы – сосредоточен… в бездействии – жизнь. парадокс. ты беспечен настолько, насколько себе разрешишь.

пара мнений – сомненье/ и сотня других – не услышанных…

хм…

хохот – и ты одержим/черный грифель – все четкое/рваное/странное – наедине. ты скажи – помолчим.

три дня дождь/серость режет подкорку, но ты неподвижен/заворожен – капли/стекло – так красиво/шаблон – тшш…

это всего лишь сон.

Смотрела на дощатые мостки, обработанные морилкой и лаком/местами стерлись/выглядят старо – красиво/так и тянет на ненужные фото. С усмешкой подумалось, что не хватает только цветочка, прорастающего сквозь щели.

Обдуваема ветрами, лениво ловила ускользающие мысли, цепляясь взглядом за детали/крупные пятнистые камни/еще влажная земля/маленькие смешные изящные деревца.

Знаешь, неопределенность чужда логичности, и эти тридцать нелепых, частично выполненных, все еще затягивают, заставляя ждать, к чему все приведет.

Прошло уже пол-лета, а ее стало как будто две: одна все также деловита – в ворохе дел/шорохе бумаг/чуть сладком кофе/утренних пробежках/планах/разговорах/перекусах/каблуках; другая – все больше в музыке/дороге/нелепых заданиях/въевшейся иронии/желании проливного дождя/шортах/сандалях/дневниках/молчании/отсутствии мыслей/фиксации деталей.

Сделала пять добрых дел/купила фикус/написала стих/поболтала с незнакомцем/напилась с подругой/поорала на горе/медитировала у дерева/перекрасила волосы/баловала племянников – старалась ни о чем не думать, или, как минимум, не смотреть вглубь себя.

Папки в плейлисте прыгают от минуса к плюсу.

Кое что остается неизменным.

Все нормально – лето.

Только странно, что без духоты.

В пятницу шумно, полумрак, в середине кто-то рассказывает, как его «задолбали все вокруг». Привычно – не слушать, соль/лайм/еще по одной/блики в отражающих поверхностях/дым/флирт/смех/хаотичные дерганья под еще один хит. Кажется, это называется корпоративными посиделками, или большой ошибкой. И, кажется, манера не цепляться за людей снова утвердилась как правило. А чужое раздражение… трудно понять.

Это должен был быть шарж, но, увы – яд закончился по причине скуки. Под лимонный чай в кофейне рисуются сущие мелочи: чьи-то красные наушники и рассыпанные у блокнота цветные карандаши, тонкие пальцы и оранжевая трубочка в холодном кофе, рваные джинсы, толстые подошвы. Мне нравится ритм. И, кажется, это красиво.

Плохая привычка – заново привыкать – едва касаясь – заново приручать – подозревать, 

что то «мурчащее», что зарождается, 

когда-нибудь снова… оскалится. 

Гораздо позже. И все же.

Плохая привычка – просто не отвечать – с легкостью оборвать, когда не нравится – 

просто не тех людей – хоть и раскаяться.

Конечно, сразу. Как и забыть.

Гораздо легче, чем просто сказать «прости» — до самой точки/к абсурду все довести – 

и зачарованно читать что нового — в глазах напротив.

И все вернуть вопреки. Кому?

Плохая привычка – с жизнью своей играть – кому-то «здравствуй» — кому «прощай».

И неизбежен зеленый чай/пустые блоги  - как разговоры с самой/другой - 

Привычка многих – просто так – созерцать.

Она все еще из тех, кто сочувствует молча, просто нальет крепкий кофе, будет говорить о другом. И не морщится от беспомощности, разве что тихо смеется после, долго танцует в зале пустом, что-то рисует, читает чужие блоги. А наутро снова взъерошенный воробей, куда-то бежит, для кого-то наивная, кем-то неслышно оскорбленная вслед, потому что жалит/ненавидит нытье, кем-то искренне восхищена/отдалена/извлекает уроки/ошибается вновь – неисправима. Жаль ли? Подобна многим.

Вечерело. Фары выхватывали случайных прохожих в завертевшейся вдруг метели, в салоне мягко играло что-то из классики, я вяло думала, как меня угораздило быть здесь и сейчас в компании этого человека.

Его, казалось, полностью устраивали мои редкие комментарии и вежливые «хмыканья» впопад и не очень. (*или я излишне к себе строга)

Он рассказывал, что не так давно у него была подруга одного возраста с его дочерью. А я не слушала ответ на свой вопрос: «о чем интересно говорить ему с подобным юным чудом».

В голове скорее крутились варианты разрешения вопроса с конфликтным заказчиком, неуместно уместные ядовитые виртуальные реплики подруг и то сиюминутное стихо, о «птичьих лапках каллиграфически», которое, нет-нет, да всплывало невпопад, раздражая то ли своей незавершенностью, то ли неосознанностью.

А он все журчал, низко, как мотор его дорогой машины, и, странно… мы иногда так уютно себя чувствуем в компании совершенно не нравящихся нам людей. Сиюминутно.

Постновогоднее пространство ощущалось все еще несколько «вязко», несмотря на общую привычную суету. Всего лишь личные сдвиги восприятия.

Умение копаться в чьих то мотивах и внезапных откровениях никогда не было моей сильной стороной. Оправдывая подобные моменты располагающей атмосферой и затасканным уже эффектом «случайного попутчика», задавила в себе червячок проснувшегося любопытства. Что происходит в мозгах состоявшихся мужиков в момент предполагаемого «кризиса среднего возраста», мне, покамест, совершенно неинтересно…

 ***

А город платил ей молчанием,

разношерстной толпой, бликами.

Среди сиреневых сумерек непонимания

оседал отпечатками птичьих лапок — нелепых, тонких, отчаянно идеальных –

гуашью,

почти

каллиграфически.